У Ивна очень сильное энергетическое истощение, теперь чтобы восстановиться, ему нужно около двух недель. Но он хоть и бледен, а чувствует себя по большей мере нормально, пытаясь развлечь нас.

А вот у Лекса другие проблемы, настоящая хандра. И я его в какой–то мере могу понять. Он побывал на том свете и чудом остался в живых. Точнее не так, он умер, понимая, что умирает и что никакое чудо не поможет. Однако неожиданно воскрес.

Ни стража, ни охранители ничего не нашли. Никакой зацепки и даже то, что им намекнули на возможного виновного, никак не прояснило ситуацию. Все следы оказались подтерты.

Да, Лекс рассказал, откуда узнал о засаде, но свидетель, молодой барон, отказался участвовать в даче показаний. Так или иначе, никто из тех, кто знал о покушении, не проговорился. А я узнал о еще одном негласном дворянском правиле. Ты можешь делать, что угодно и знать, что угодно. Однако рассказывать и сдавать дворянина, на которого нет доказательной базы, нельзя.

Долбаный Кодванс, я хотел бы убить его, но в моем нынешнем положении сделать я этого не смогу. Пусть не на дуэли, организовать засаду я бы смог, не один фильм посмотрел, да и сам не дурак. Но вот здоровья не хватало.

И вместе с Ивном они подарили мне четыре бриллианта или алмаза. Я в этих штуках не разбираюсь. Признаться, я офонарел от таких подарков и даже думал, что они их украли. Реальность оказалась совсем простой, эти камни оказались подарком графа Руаку за спасение жизни его людей. Он ехал из экспедиции, в землях орков где–то есть ущелья и пещеры, в которых эти камни можно было найти. Использовались они как снаряды для катапульт, такой камешек вполне мог содержать магическую энергию и взрывался при сильном ударе. Так что спрос на такой камешек был.

Виттория с Валессой больше к нам не пришли. Сэр Валленс, как узнал, что за беспредел творится в городе, забрал девушек в приказном порядке домой. Только прощальное письмо и успело прийти.

— Сэр, мы приехали… — опять меня за руку тормошат. Блин, время летит за мыслями быстро. Хотя мысли должны очень быстро двигаться. Разве нет? — Сэ–э–эр…

— Да, иду, — вот и все, как только «вылазишь» в реальный мир, так тут же начинает болеть голова.

Еле дошел до своей кровати, даже переодеваться не хочется, но нужно, очень нужно. Если я в ближайшее время не уберусь из города, то уберут меня. Шумно вдохнув, начал переодеваться. Черно–красный рыцарский костюм был сложен на кровати, и только лежащая сверху цепь служила напоминанием.

Вчера, когда я уже почти заснул, пришли гонцы от графа. Меня приглашали на церемонию посвящения в рыцари. Форму мне выдали, охраной обеспечили, даже карета была. В замке у графа было малолюдно, только рыцари да мы — оруженосцы, которых будут посвящать. Все в плащах с капюшонами, мне нужно было сказать: — Клянусь, — поцеловать перстень графа и пройти дальше.

Не знаю, чего это стоило сэру Генри, но меня быстро поставили вторым в колонне, после клятвы повесили цепь на шею, выдали шпоры. А после этого молодчики, которые привели меня, быстро подхватили под локотки и доставили обратно в таверну. Наверно, самое безопасное место в Марсене.

Сейчас в Марсен постоянно, каждый день приходили караваны, графство, как и, собственно, город нуждался очень во многом от продовольствия, до припасов. Естественно было налажено и соответствующее сообщение, я узнал, что есть такая удивительная штука, как «Маридская транспортная гильдия», суть заключалась в том, что любой из желающих, имеющий достаточно средств, мог попасть в любой крупный город. Кареты, как я понял, были устроены, как у нас вагон купе. Лекса с Ивном еще нет, они пошли к мастеру Бонгу за моими деньгами. И с кучей работ, в режиме полного погружения, в моих мыслях всплыло много знаний по поводу женской одежды. Так же пришла задумка по зимним курткам, пальто. Это уже то, что я помнил более–менее пристойно. Еще в отдельном конверте, под грифом секретно, были запечатлены эскизы нижнего белья для девушек. Я долго думал, надо мне это или нет, а потом пришла мысль, что я все еще цепляюсь за культуру того мира. И поэтому вхожу в резонанс с этим. Тут я считаюсь уже достаточно обеспеченным человеком, и если бы я хотел остаться в этом городе, то меня непременно ждала бы женитьба и безбедная старость. Ну, может еще служба у графа. Но для себя я неожиданно понял, что это не мой предел, что я могу еще развиваться, что я хочу этого. Что я хочу быть не просто шаманом самоучкой. Я хочу быть специалистом, к тому же мама всегда хотела, что бы я получил высшее образование. Я хочу, что бы жена у меня тоже была образованной, самостоятельной. А где в этом крае я такую найду? Хорошо, что многие читать и считать умеют. К тому же по рассказам окружающих, это не весь Марид. В столице вообще настоящая цивилизация. Послушаешь, не поверишь: канализация, водопровод, учебные заведения, не только Академия магии.

— Влад! — меня начали тормошить. — Пошли! Если поторопимся, то успеем, — Лекс был немного взволнован. — Давай быстрей!

Вот и пришло время убираться отсюда.

Пройдя быстрым шагом по подземному коридору, мы вышли через магазин оружейника. Похоже, гномские здания связаны системой подземных тоннелей. Два молчаливых гнома сопровождали нас. Один открыл двери в магазин, другой в карету, которая стояла напротив входа. Быстрый переход и кони сразу берут резвый бег.

— Вещи, — только и смог сказать Ивну уже там.

— Вот, возьми! — положил мне на колени Лекс небольшой кожаный чемодан. — Тут внутри расписки гномов на сумму в тысячу триста сорок три золотых и камни. Расписки тебе в любом представительстве гномов поменяют на золото. Сэр Генри сейчас открывает бал по поводу принятия его оруженосца в рыцари. Там собирается практически вся элита города. Так что никто ни о чем не догадается. Привет передавал, сказал, чтобы не забывал старика.

Да уж, его забудешь, он мне стал по–настоящему родным. Он–то и предложил мне скрыться, взвесив все за и против, высказался, что если мой враг решил сыграть один раз втемную, то и второй раз точно это сделает. Карета остановилась.

— Вот билет, — протянул мне Лекс продолговатую желтую бумажку. — Удачи.

— Удачи.

— Удачи, мужики, — как ни было мне жаль покидать их, но чувство самосохранения настаивало. Мы обнялись. Может от расставания, может от чего–нибудь еще, голова жутко разболелась, но я ровно дошел до контролера и по его разрешению прошел внутрь. Казалось бы, только–только моя жизнь должна была принести стабильность, а мне уже опять нужно куда–то спешить.